Детство как социальный феномен.docx - Детство как социальный феномен. дети, имеющие недостатки в психическом и физическом развитии. дети, проживающие в малоимущих семьях

Возникающие даже при поверхностном анализе феномена детства трудности и противоречия связаны в первую очередь с тем, что детство – категория историческая. Мы можем говорить только о детстве данного ребенка, живущего в данную эпоху, в данных социальных условиях, хотя есть и общие черты с другими поколениями.

Самой известной концепцией детства является «психогенная теория истории» (психоистория) Л.Демоза. Психоистория, по Л.Демозу, - это независимая отрасль знания, которая не описывает отдельные исторические периоды и факты, а устанавливает общие законы и причины исторического развития, коренящиеся во взаимоотношениях детей и родителей. В соответствии со своими идеями Л.Демоз подразделяет всю историю Детства на шесть периодов, каждому их которых соответствует определенный стиль воспитания и форма взаимоотношений между родителями и

1. Инфантицидный стиль (с древности до IV в. н.э.) характеризуется массовым детоубийством, а те дети, которые выживали, часто становились жертвами насилия. Символом этого стиля служит образ Медеи.

2. Бросающий стиль (IV – XIII вв.). Как только культура признает наличие у ребенка души, инфантицид снижается, но ребенок остается для родителей объектом проекций, реактивных образований и т.д. Главное средство избавление от них – оставление ребенка, стремление сбыть его с рук. Младенца сбывают кормилице, либо отдают в монастырь или на воспитание в чужую семью, либо держат заброшенным и угнетенным в собственном доме. Символом этого стиля может служить Гризельда, оставившая своих детей ради доказательства любви к мужу.

3. Амбивалентный стиль (XIV – XVII вв.) характеризуется тем, что ребенку уже дозволено войти в эмоциональную жизнь родителей и его начинают окружать вниманием, однако ему еще отказывают в самостоятельном духовном существовании. Типичный педагогический образ этой эпохи – «лепка» характера, как если бы ребенок был сделан из мягкого воска или глины. Если же он сопротивляется, его беспощадно бьют, «выколачивая» своеволие как злое начало.

4. Навязчивый стиль (XVII в.). Ребенка уже не считают опасным существом или простым объектом физического ухода, родители становятся к нему значительно ближе. Однако это сопровождается навязчивым стремлением полностью контролировать не только поведение, но и внутренний мир, мысли и волю ребенка. Это усиливает конфликты отцов и детей.

5. Социализирующий стиль (XIX – середина XX в.) делает целью воспитания не столько завоевание и подчинение ребенка, сколько тренировку его воли, подготовку к будущей самостоятельной жизни. Ребенок мыслится скорее объектом, чем субъектом социализации.

6. Помогающий стиль (с середины XX в.) предполагает, что ребенок лучше родителей знает, что ему нужно на каждой стадии жизни. Поэтому родители стремятся не столько дисциплинировать или «формировать» его личность, сколько помогать индивидуальному развитию. Отсюда – стремление к эмоциональной близости с детьми, понимаю, эмпатии и т.д.

Хотя взятая в целом «психогенная теория истории» весьма односторонняя, она способствовала активизации исследований истории детства.

Отношение к ребенку, детству в историческом контексте, по словам В.В.Абраменковой, претерпело существенные изменения: «путь от ребенка, как раба, которого можно было продать, к ребенку как цели патриархального брака; от ребенка – маленького взрослого – к ребенку как самостоятельной ценной в себе личности».

Интерес к Детству и само понятие детства практически отсутствовало до 18 века. Как писал Аргос: «Это не значит, что детьми вообще пренебрегали и не заботились о них. Понятие детства не следует смешивать с любовью к детям: оно означает осознание специфической природы детства, того, что отличает ребенка от взрослого». Человечество, как и всякий биологический вид, всегда придавало большое значение продолжению рода. Многие религии считают бесплодие самой страшной божественной карой. Деторождение почти всюду оформляется особыми священными ритуалами. Вот как, например, М.Мид (американская исследовательница, детский этнограф) описывает церемонию рождения ребенка на островах Самоа (Папуа – Новая Гвинея): «Дням рождениям не придают значения на Самоа. Но появление на свет ребенка, как таковое, в семье высокого ранга предполагает большой праздник. В течение нескольких месяцев до родов родственники отца приносят в дар будущей матери пищу, в то же время родственницы с материнской стороны хлопочут над преданным новорожденному. Сами роды – отнюдь не интимное дело. Приличия требуют, чтобы роженица не корчилась от боли, не кричала, не возражала против присутствия 20 – 30 людей в доме, которые, если надо, будут сидеть около нее сутками, смеяться, шутить, развлекаться. Если младенец – девочка, то пуповина зарывается под шелковицу, чтобы девочка была хорошей хозяйкой. Если младенец – мальчик, то пуповина бросается в море, чтобы он стал искусным рыбаком или земледельцем. Затем гости расходятся по домам, мать поднимается с постели и приступает к своим обычным делам, а ребенок вообще перестает вызывать большой интерес у кого бы то ни было. День и месяц его рождения забывается».

Что касается инфантицида в первобытном обществе, то большинство исследователей связывают его распространенность, прежде всего, с низким уровнем материального производства. Народы, стоящие на низшей ступени исторического развития, живущие собирательством, физически не могут прокормить большое потомство. Убийство новорожденных младенцев было здесь такой же естественной нормой, как убийство стариков. Кон приводит пример: «У бушменов мать кормит ребенка грудью до 3 – 4 лет, когда можно будет найти подходящую для него пищу… Часто второй или даже несколько детей рождаются, когда мать еще кормит грудью первого. Но молока матери не хватает на всех детей, да и больше одного ребенка она не смогла бы носить на большие расстояния, которые проходит в поисках пищи. Поэтому нередко последнего новорожденного убивают сразу после появления на свет».

Для первобытного общества (да и для последующих - античного и средневекового) характерна была двоякость в отношении к детям. Младенец, одновременно, персонификация невинности и воплощение природного зла. А главное – он как бы недочеловек, существо, лишенное разума. Например, в Уганде женщины и маленькие дети не имеют статуса лиц, воспринимаясь как вещи или как нечто среднее между человеком и вещью. В древней Японии новорожденных признавали полноценными людьми после совершения специальных обрядов. Убийство младенца не считалось тяжким преступлением, считалось «отправить назад», «возвратить» в мир духов. А вот на Филиппинах уже пятимесячный плод считался, в известном смысле, человеком и в случае выкидыша его хоронили с соблюдением всех обрядов. Вместе с тем иметь детей считалось почетным, и все члены общины обычно ласковы и внимательны к детям.

На основе изучения этнографических материалов Д.Б.Эльконин показал, что на самых ранних стадиях развития человеческого общества, когда основным способом добывания пищи было собирательство с применением примитивных орудий, ребенок очень рано приобщался к труду взрослых, практически усваивая способы добывания пищи и употребление примитивных орудий. Иллюстрацией может быть описание встречи с аборигенами пустыни Гибсона (Западная Австралия)

Дугласа Локвуда (1957). Образ жизни этих людей сосредоточен на поиске пищи и воды на уровне каменного века. Женщины племени пинтуби, сильные и выносливые, могли часами идти по пустыне с тяжелым грузом топлива на голове. Детей они рожали лежа на песке, помогая и сочувствуя друг другу. Они не имели представления о гигиене, не знали даже причины деторождения. Д.Локвуд пишет, что девочка 2 – 3 лет во время еды засовывала себе в рот то огромные куски лепешки, то кусочки мяса крошечной гуаны, которую она сама испекла в горячем песке. Ее младшая сводная сестра сидела рядом в грязи и расправлялась с банкой тушенки (из запасов экспедиции), вытаскивая мясо пальчиками. Маленькая девочка, еще не умевшая как следует ходить, устроила для себя отдельный костерчик. Наклонив голову, она раздувала угли, чтобы огонь перекинулся на ветви и согрел ее. Она была без одежды и, наверняка, страдала от холода, и все же не плакала. В лагере было трое маленьких детей, но никто ни разу не слышал их плача.

При таких условиях не было ни необходимости, ни времени для стадии подготовки детей к будущей трудовой деятельности. Как подчеркивал Д.Б.Эльконин, детство возникает тогда, когда ребенка нельзя непосредственно включить в систему общественного производства.

Переход к производящей экономике существенно меняет дело. Дети уже в раннем возрасте могут быть использованы для прополки полей или для присмотра за скотом. Оседлый образ жизни и более надежная пищевая база также объективно способствует выживаемости детей. Отныне инфантицид перестает быть жесткой экономической необходимостью и практикуется не столь широко, в основном по качественным, а не по количественным соображениям.

По воспоминаниям античных и средневековых авторов детство было не из легких в те далекие времена: «Кто не ужаснулся бы при мысли о необходимости повторить свое детство и не предпочел бы лучше умереть?» – восклицает Августин. Отец медицины Гиппократ и родоначальник гинекологии Сорон Эфесский деловито обсуждают вопрос о том, какие именно новорожденные заслуживают того, чтобы их выращивали. Аристотель считает вполне справедливым, что ни одного калеку-ребенка кормить не следует. Цицерон писал, что смерть ребенка нужно переносить «со спокойной душой», а Сенека считал разумным топить слабых и уродливых младенцев. Маленькие дети не вызывают у античных авторов чувства умиления, их, большей частью, просто не замечают. Ребенок рассматривается как низшее существо, он, в буквальном смысле слова, принадлежит родителям как прочая собственность.

Право полновластно распоряжаться жизнью и смертью детей было отобрано у отцов только в конце IV века н.э. Инфантицид стали считать преступлением только при императоре Константине в 318 году, а к человекоубийству он был приравнен лишь в 374 году.

Запрещение детоубийства еще не было также признанием за ребенком права на любовь и, тем более, автономное существование. В Библии содержится около двух тысяч упоминаний о детях. Среди них многочисленные сцены принесения детей в жертву, побивания их камнями, просто избиения; многократно подчеркивается требование любви и послушания детей, но нет ни одного намека на сочувствие к детям и понимание детских переживаний.

В Средние века как только ребенок мог обходиться без постоянной заботы своей матери, няньки или кормилицы, он принадлежит к обществу взрослых. Слово «ребенок» не имело в языке своего современного смысла, который придается ему сейчас. Так, например, в средневековой Германии слово «ребенок» было синонимом понятия «дурак». Детство считалось периодом быстро проходящим и малоценным.

Еще одной характерной особенностью Средневековья было то, что дискриминировали детей и в похоронном обряде. Во Франции юных отпрысков знати хоронили на кладбище (как бедных), лишь в конце 17 века им найдут место в фамильных склепах, рядом с родителями. Многие теологи считали ненужным служить заупокойные мессы по детям, умершим до семейного возраста.

Безразличие по отношению к детству, по мнению Ф.Ариеса, было прямым следствием демографической ситуации того времени, отличавшейся высокой рождаемостью и большой детской смертностью. Знатные люди пышно праздновали рождение детей, но довольно спокойно переживали их потерю. Монтень писал: «Я сам потерял двоих или троих детей, правда, в младенческом возрасте, если и не без некоторого сожаления, но, во всяком случае, без ропота». Это не значит, что детей не любили. Средневековые хроники, жития святых и документы 16 – 17 веков донесли до нас множество трогательных историй о самоотверженных и ласковых матерях и внимательных воспитателях.

Историки много лет спорили, стало ли воспитание детей в Европе в 16 – 17 века более терпимым и либеральным, нежели в Средние века, или, напротив, более строгим, суровым и репрессивным. Как замечает Л.Стоун, в некоторых сферах жизни дети в Средние века и Возрождение пользовались значительно большей автономией, нежели в последующий период. Это касалось режима питания, гигиенической культуры, детской сексуальности, что соответствовало общему «несерьезному» взгляду на ребенка до 7 лет. Некоторые другие стороны детского поведения, напротив, контролировались очень сурово. Строго ограничивалась физическая подвижность младенца. Официально тугое пеленание первых 4 месяцев объяснялось заботой о безопасности малыша, который, как считалось, может искривить свои нежные конечности, оторвать себе уши, выколоть глаза и т.д. Но, вместе с тем, оно избавляло взрослых от многих забот, сковывая активность ребенка, заставляя его дольше спать и позволяя перемещать его как простой пакет. Освободившись от пеленок, мальчики обретали относительную свободу, зато девочки сразу же помещались в жесткие корсеты.

Физические ограничения дополнялись духовным гнетом. В начале Нового времени педагогика, как и средневековая, настойчиво доказывает необходимость подавлять и ломать волю ребенка, видя в детском своеволии источник всех и всяческих пороков. По словам известного пуританского проповедника Д.Робинсона, «дети не должны знать, если это можно скрыть от них, что они имеют собственную волю».

В 17 веке обучение и воспитание детей постоянно сравнивали с дрессировкой лошадей, ловчих птиц и охотничьих собак, причем все это основывалось на принципе подчинения воли. Телесные наказания, жестокие порки широко применялись как в семье, так и в школе, включая университет. В английских университетах публичной порке подвергали 18-летних юношей. Считалось, что другого способа обучения не существует.

Не менее жестко, чем учеба, контролировалась социальная активность ребенка. Дети, даже взрослые, не могли сами выбирать род занятий, не имели решающего, а часто даже совещательного голоса в выборе брачных партнеров.

Вот как описывает взаимоотношения детей и родителей в русской семье 16 – 17 веков Костомаров: «Между родителями и детьми господствовал дух рабства, прикрытый ложною святостью патриархальных отношений. Покорность детей была более рабская, чем детская, и власть родителей над ними переходила в слепой деспотизм без нравственной силы. Чем благочестивее был родитель, тем суровее обращался с детьми, ибо церковные понятия предписывали ему быть как можно строже. Слова почитались недостаточными, как бы убедительны они ни были. Домострой запрещает даже смеяться и играть с ребенком».

Согласно Уложению 1649 года дети не имели права жаловаться на родителей, убийство сына или дочери каралось всего лишь годичным тюремным заключением, когда как детей, посягнувших на жизнь родителей, закон предписывал казнить «безо всякой пощады». Это неравенство было устранено только в 1716 году, причем Петр I собственноручно приписал к слову «дитя» добавление «во младенчестве», ограждая тем самым жизнь новорожденных и грудных детей.

В конце 17 – начале 18 веков нравы постепенно стали смягчаться. Под влиянием нескольких поколений гуманистической пропаганды (Гварино, Э.Роттердамский, Т.Элиот, Я.Коменский и др.) телесные наказания становятся реже, некоторые вовсе от них отказываются. Появляется понятие о человеческом достоинстве ребенка, а позже, о его праве на более или менее самостоятельный выбор жизненного пути.

В каждом обществе и на любом этапе его развития сосуществуют разные стили и методы воспитания, в которых ясно прослеживаются многочисленные сословные, классовые, региональные, семейные и прочие вариации. По словам И.С.Кона: «Все народы по-своему заботятся, любят и выращивают потомство. Но от инстинктивной потребности в продолжении рода до индивидуальной любви к ребенку, благополучие которого становится смыслом и осью собственного существования родителей, - дистанция огромного размера».

Введение…………………………………………………………………….....3

I. Определение понятий «детства» и «социальной защиты

детства»……………………………………………………………………. .5

особенности и проблемы……………………….........................................10

1.Дети-инвалиды……………………………………………………….....10

2.Дети-сироты…………………………………………………………….12

3.Дети-правонарушители……………………………………………..... .14

4.Дети-группы риска…………………………………………………......15

5. Дети, воспитывающиеся в семьях, нуждающихся в социальной

защите (малообеспеченные семьи, семьи безработных граждан,

многодетные семьи) …………………………………………………. 19

III. Опыт социальной защиты детства за рубежом……………….................. 25

IV.Отечественный опыт защиты детства ………………................................. 30

Заключение……………………………………………………………………...33

Литература……………………………………………………………………... 35

Введение

Дети – это будущее любой страны, которое закладывается в настоящем, они главный определяющий элемент и будущего России. Детство это постоянная и естественным образом сменяемая часть любого общества, стадия жизненного цикла человека, когда начинается и продолжается развитие организма, формируются его важнейшие функции; это начальный этап активной социализации личности, включающий усвоение определенной системы знаний, норм и ценностей, социальных ролей, позволяющих ребенку формироваться и функционировать в качестве полноценного члена общества. На нынешнем этапе развития российского общества создаются новые ориентиры социализации личности: законодательно утверждаются нормы и стандарты прав ребенка и свободы личности, приоритет частного интереса - в выборе формы обучения, получения профессии и т.д. Этим и объясняется актуальность данной темы.

Современный кризис, охвативший все мировое сообщество, характеризуется такими общими для разных стран чертами, как усиление социальной отчужденности среди молодежи, все большее распространение в детской среде саморазрушающего поведения, что приводит к росту преступности, проституции, наркомании, алкоголизма и других негативных явлений. Все более ощутимым становится разрушение института семьи; семья не в состоянии проявлять достаточную заботу о своих детях, не выполняет родительских обязанностей, нередко сама создает условия, опасные для жизни и развития детей.

Согласно опросу Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ), проведенному накануне Дня защиты детей в 2011 году, наиболее страшной проблемой современного мира детства взрослые считают алкоголизм и наркоманию (45%). «На втором месте по значимости,детская и подростковая преступность (38%). Далее следуют беспризорность (21%), низкий уровень жизни в семьях, имеющих детей (20%), проблемы детского досуга (18%). 11% полагают, что в фокусе общественного внимания должно оказаться насилие в отношении детей, 10% наиболее острой проблемой считают проблемы воспитания детей в дошкольных и школьных учреждениях». Кроме того, ВЦИОМ отмечает, чтоза прошедшие несколько лет некоторые проблемы детей в современном обществе стали казаться россиянам более острыми. Среди них – рост детской преступности, насилие в отношении детей и др. Это еще раз подтверждает, что в обществе все больше назревают актуальные темы, связанные с проблемами современного детства (1,с. 3).

Объектом данной курсовой работы является социальная политика государства в отношении детей.

Предмет исследования: является социальная защита детства в России.

Цель исследования данной работы: изучение и анализ проблем социальной защиты детства в России, а также опыт социальной защиты детей за рубежом и в Отечестве в современных условиях.

В соответствии с поставленной целью определены следующие задачи :

1. Раскрыть феномен понятия «детства» и «социальная защита детства».

2. Изучить и рассмотреть основные категорий детей, являющихся объектом социальной защиты детства.

3. Исследовать опыт социальной защиты детства за рубежом в современных условиях.

4. Рассмотреть историю развития социальной защиты детства в современной России.

I. Определение понятий «детства» и «социальной защиты детства»

Детство – особое социальное явление, требующее научного осмысления системного подхода и междисциплинарного изучения. При этом необходимо учитывать, что решение проблем детства невозможно вне связи с обществом, с государством. Ведущая роль в этих процессах принадлежит формирующейся государственной политике в интересах детей, способной обеспечить взаимодействие семьи, школы, церкви и других социальных институтов именно с позиции защиты прав, удовлетворения потребностей и интересов детей.

Понятие «детство» и связанный с ним производный понятийный ряд используются на бытовом уровне. Теоретическое исследование понятия показывает, что его бытовая трактовка недостаточна для анализа макросоциальных процессов, поскольку входит в контекст социальных реальностей главным образом на макросоциальном уровне.

Есть сложности и при использовании понятия детства в трактовке, сложившейся в психологическом цикле наук. В данном случае детство понимается как социальный феномен, отражающий роль, место и положение детей как социальной группы в данном государстве и обществе: состояние и уровень отношения государства, общества, взрослых к детям; создание достаточных и справедливых условий для выживания и развития детей, для защиты прав каждого ребенка, и прежде всего посредством принятия специальных законов или формирования и реализации адекватной политики государства. Когда мы говорим о социальном феномене детства, имеем в виду среднестатистическое понятие без учета национальной специфики, пола и возраста ребенка, места его проживания и материального обеспечения.

В современной науке нет единого мнения о том, что считать детством, каковы особенности этого возрастного этапа и его временные границы. Некоторые физиологи и психологи, биологи и демографы считают концом детства и началом молодости период, когда в организме подростка завершаются психофизиологические изменения, связанные с половой зрелостью (от 12 до 16 лет). Психологи определяют возрастные границы детства, обычно разделяя его на периоды: «младенчество» (от рождения до 1 года), «раннее детство» (от 1 года до 3 лет), «дошкольный возраст» (от 3 до 6-7 лет), «младший школьный возраст».

С точки зрения отечественной демографии дети представляют совокупность населения, не достигшего зрелого возраста, где верхней границей детства считается 15 - 16 лет. В социологии хотя и нет строгих границ, но все зависит от конкретных целей исследования, иногда к категории «молодежь» относят уже тех, кому исполнилось 14. До последнего времени медицинская статистика учитывала состояние здоровья ребенка лишь до 14 лет, общая статистика детей грудного, ясельного, дошкольного, школьного возраста, а также возраст завершения образования.

Еще больший разброс в определении возрастных границ в правоведении, что связано с необходимостью наделить каждого несовершеннолетнего правом на защиту в определенном возрасте, учитывая его тесную связь в первые годы жизни ребенка с охраной материнства. В то же время правоспособность определена для человека с рождения, а дееспособность - с 18 лет. Действующее законодательство определяет начальный возраст трудовой деятельности с 15 лет. Паспорт выдается человеку в 14 лет. Конвенция о правах ребенка и Семейный кодекс РФ устанавливают, что ребенком признается лицо, не достигшее возраста 18 лет, т.е. совершеннолетия.

В главах Семейного кодекса РФ «Права несовершеннолетних детей» и «Права и обязанности родителей» определены некоторые права детей по тем или иным позициям, в частности: в статье 57 сказано, что ребенок в возрасте с 10 лет имеет право выражать свое мнение при решении в семье любого вопроса, затрагивающего его интересы (в том числе и через суд) по вопросам изменения фамилии, восстановления в родительских правах; при усыновлении, изменении фамилии, имени или отчества при этом; о замене родителей усыновляемого или при отмене усыновителей; при передаче в приемную семью.

Социальное благополучие (неблагополучие) детства связывается по преимуществу с такими явлениями, как самочувствие детей, степень благополучия и удовлетворенности в качестве и количестве потребляемых ими благ и услуг, и прежде всего в пище, одежде, поддержании здоровья, удовлетворении образовательных, духовных, нравственных потребностей и запросов. Социальное неблагополучие детей характеризуется отклоняющимся от нормы морально-психологическим и нравственным поведением, снижающимся уровнем функционирующей системы подготовки детей к оптимальному вхождению в социально-профессиональную структуру общества. По содержанию социальное неблагополучие детей многообразно, зависит от окружающей ребенка среды и непосредственно связано с его уровнем жизни.

Как отмечают Л.А. и М.А. Беляевы, «поводом для социальной работы служит социальное неблагополучие отдельных людей или групп», поэтому ее цель состоит в том, чтобы «способствовать повышению качества жизни людей, большей социальной справедливости в распределении социальных благ, реализации прав человека», а «средствами этой деятельности являются разнообразные виды помощи, поддержки, защиты интересов и потребностей людей в необходимых условиях жизни, выражающихся в определенном уровне благосостояния, образования и культуры» .

Таким образом, социальная защита детства – система законодательно закрепленных экономических, социальных и организационных гарантий, обеспечивающих реализацию прав детей. В условиях рыночной экономики особое значение приобретает противодействие дестабилизирующим факторам жизни, в первую очередь последствиям инфляции, безработицы, бедности.

Система социальной защиты детства – критерий и мера цивилизованности ее рыночной экономики. Вследствие резкого имущественного расслоения общества в нашей стране, выявляется снижение жизненного уровня, инфляции и дороговизны, эрозии социальной инфраструктуры образования, культуры, здравоохранения и досуга, прежде всего страдают, дети. Их социальная защищенность падает. И вследствии этого в настоящее время был принят закон «Об образовании в РФ» (принят в 2012 г., вводится в действие с 01.09.2013) , целая статья которого посвящена образованию лиц с ОВЗ. Заявлена цель сделать качественное образование доступным для детей с ограниченными возможностями здоровья. В том числе, посредством организации инклюзивного образования. Одна из статей нового закона обязывает государство обеспечить подготовку кадров для обеспечения инклюзии. Основное же и принципиальное достоинство этого нормативного документа в том, что теперь в законодательстве появились необходимые понятия, в числе которых и само «инклюзивное образование». Председатель Экспертного совета по специальному и инклюзивному образованию при Комитете по образованию Государственной Думы РФ Николай Малофеев отметил, что инклюзивное образование – это общемировая тенденция и все дети, которые могут и хотят учиться в общеобразовательных школах по месту жительства, должны туда попадать. В России меняется отношение к инвалидности. Атмосфера для развития системы поддержки детей-инвалидов никогда не была более благоприятна, чем в настоящее время. 7 июня в Госдуме РФ пройдут общественные слушания «Инклюзивное образование лиц с ограниченными возможностями здоровья: реализация или дискредитация?», приуроченные к годовщине ратификации Конвенции ООН о правах инвалидов. Данная проблема является приоритетной для правительства, формируются новые модели реабилитации и образования. Успешность их реализации зависит не только от государства, но и от позиции общества по отношению к лицам с ограниченными возможностями вообще и к образованию этих детей-инвалидов, в частности.

Таким образом, можно выявить следующий вывод, что дети, различных категорий нуждаются в социальной помощи, поддержке и защите от государства.

Ювенальная юстиция и понятие ребенка в праве.

Как уже говорилось в предыдущей главе, ювенальная юстиция тесно связана с возрастными особенностями человека, и эти возрастные особенности укладываются в понятие «ребенок».

Термин «ребенок» широко распространен в бытовой и научной речи, а понятия, которые стоят за указанным термином, могут различаться и различаются на деле в быту и в различных сферах человеческого знания - в медицине, педагогике, демографии, социологии и т. д. Для данного курса интерес представляет юридическое понимание того, кого же следует считать ребенком.

Понятие ребенка в праве чрезвычайно важно, поскольку ребенок является субъектом права, более того, он обладает особым правовым статусом, о чем еще пойдет речь. Понятие ребенка принципиально важно еще и потому, что отношения, связанные с ребенком с момента его появления на свет, регулируются нормами различных отраслей права. Это относится практически ко всем странам, в том числе и к Российской Федерации. Действительно, вопросы жизнеобеспечения ребенка, такие как жилище, питание и др., признание возникновения его правоспособности с момента рождения ребенка (часть 2 статьи 17 Гражданского кодекса РФ), а также вопросы воспитания и образования регулируются нормами ряда отраслей права, в частности конституционного, гражданского, административного, уголовного, жилищного права.

Естественно, что, прежде всего, надо обратиться к конституционным положениям, относящимся к ребенку. Так, закрепленный в части 2 статьи 17 Конституции России принцип, согласно которому «основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения», безусловно, относится к человеку в любом возрасте, в том числе и к ребенку. Надо признать, что в Конституции РФ сами понятия ребенка, детей используется нечасто. Так, часть 2 статьи 7 Основного Закона зафиксировала, что в нашей стране «обеспечивается государственная поддержка семьи, материнства, отцовства и детства», а в части 1 статьи 38, - что «материнство и детство, семья находятся под защитой государства». Кроме того, понятие «дети» встречается в статьях 39, 43, а также в других статьях Конституции нашей страны. Однако сама российская Конституция не дает четкого определения того, что подразумевается под понятием ребенка.

В этой связи не может ни обнадеживать, впрочем, и ни разочаровывать тот факт, что в ряде справочных неюридических изданиях отсутствует четкое определение понятия «ребенок»: обращение к такому авторитетному изданию, как Словарь русского языка Ожегова, не дает возможности выяснить, что кроется за этим понятием, поскольку содержащееся там определение детства как «детский возраст, детские годы» 1 явно страдает расплывчатостью. Задачи, стоящие перед законодательным определением того или иного понятия и перед определением этого же понятия в справочном (тем более неюридическом) издании, совершенно разные. Даже если в справочном издании дано хорошее определение понятия, оно не может заменить законодательного определения. Ввиду того, что законодательно установлен определенный статус ребенка, то только в том случае, когда правовым актом закреплено понятие ребенка, ясно, кто же обладает соответствующим статусом.

Понятие ребенка во внутригосударственных правовых актах.

Хотя Конституция РФ не содержит определения понятия «ребенок», текущее российское законодательство содержит необходимые положения, позволяющие установить, кто же с точки зрения закона является ребенком. Особым этапом жизни человека называет детство Закон «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации», что также недостаточно проясняет суть термина.

Так, в его преамбуле записано: «Государство признает детство важным этапом жизни человека и исходит из принципов приоритетности подготовки детей к полноценной жизни в обществе, развития у них общественно значимой и творческой активности, воспитания у них высоких нравственных качеств, патриотизма и гражданственности» . Но, прежде всего, при определении детства российский законодатель исходит главным образом из возрастных ограничений: в соответствии со статьей 3 Федерального закона от 31 мая 2002 года «О гражданстве Российской Федерации» и статьей 54 Семейного кодекса РФ от 29 декабря 1995 года ребенком признается «лицо, не достигшее возраста 18 лет».

Однако и возрастные рамки не являются универсальным определением ребенка в праве. Именно поэтому в российской специальной литературе и источниках встречаются помимо ребенка такие термины, как несовершеннолетний, малолетний, подросток и пр. Впрочем, не только в России применяются в праве, например, такие термины, как «ребенок» и «несовершеннолетний». В частности, Конституция Швейцарии содержит эти понятия, тем самым, закрепляя правовое положение ребенка в зависимости от его возраста. Разные термины, относящиеся к ребенку, чаще всего используются в различных отраслях права и в России и за рубежом: например, в конституционном и семейном законодательстве обычно используют термин «ребенок», а в уголовном и уголовно-процессуальном праве, как правило, применяют термин «несовершеннолетний». Причем, как считают некоторые отечественные исследователи, имеются принципиально разные подходы к вопросам возраста ребенка у российского законодателя и международного сообщества: первый - недостижение ребенком определенного возраста - использует как средство ограничения его прав, второе - как средство установления дополнительных гарантий для их реализации . Хотя с этим трудно согласиться; причем истина, как всегда, где-то посередине, поскольку зачастую некоторые ограничители выступают как раз возможностью для получения некоторых преференций ребенком, что уж никак не может считаться ограничением его прав. Если, конечно, не считать таким ограничением запрет работы ребенка на тяжелых видах труда, ночной труд и пр. Напротив, как представляется, такие ограничения служат расширению и укреплению прав ребенка, поскольку тем самым усиливают нормы, сберегающие здоровье детей, что в свою очередь позволит тем в дальнейшем воспользоваться другими имеющимися в их распоряжении правами, в том числе на труд, образование и т. д. И это лишь один пример.

Понятие ребенка в международном праве.

Несомненно, возраст, определяющий границы детства в конкретной стране, является очень важным вопросом, так как ребенку уделяется повышенное внимание со стороны государства и общества. И в этом плане Российская Федерация в соответствии со своими международными обязательствами идет вслед за определением, данным ребенку в Конвенции о правах ребенка от 20 ноября 1989 года , закрепляющей в статье 1 положение, согласно которому «ребенком является каждое человеческое существо до достижения 18-летнего возраста, если по закону, применимому к данному ребенку, он не достигает совершеннолетия ранее». А в преамбуле этого важного международного документа указывается, что «ребенок, ввиду его физической и умственной незрелости, нуждается в специальной охране и заботе, включая надлежащую правовую защиту, как до, так и после рождения».

Последнее упоминание в указанной Конвенции вопроса о защите детства еще до рождения ребенка некоторые исследователи считают закрепляющим «постулат распространения правовой охраны на еще не родившихся детей» . Но этот вопрос неоднозначен ввиду возможности по-разному его интерпретировать. Собственно, отсюда и продолжающийся спор по поводу абортов, о том, что важнее - жизнь не родившегося ребенка или женщины, что может быть основанием для аборта, каковы сроки и пр. Однако это должно оставаться на усмотрении конкретного государства, принимающего те или иные решения, исходя из понимания гуманизма, имеющихся традиций, а также норм международного права.

Тем не менее, нельзя не признать, что вышеприведенное положение Конвенции не может перечеркивать права женщины, принимающей решение о нерождении ребенка, что не означает безучастное отношение к этому того же государства, не создавшего тех условий, что могли бы привести такую женщину к иному, но опять же свободному решению. Обратим внимание на то, что здесь находит выражение диалектическая взаимосвязь прав каждого человека и обязанности соблюдать права другого человека при их реализации: прирожденное право на жизнь ребенка не должно нарушать права и свободы его матери. Иными словами, вопрос о начале жизни ребенка хотя и решается различными государствами по-разному, но должен быть увязан с правами и свободами человека, в частности, конкретной женщины, конкретной семьи, что соответствует духу статьи 17 Конституции РФ.

В РФ в соответствии со статьей 36 Основ законодательства об охране здоровья граждан 1993 года «каждая женщина имеет право самостоятельно решать вопрос о материнстве» . Искусственное прерывание беременности проводится по желанию женщины при сроке беременности до 12 недель, по социальным показаниям - до 22 недель, по медицинским показаниям и согласии женщины - независимо от срока беременности. О возникновении правоспособности с момента рождения, закрепленной Гражданском кодексе (ГК) РФ, уже говорилось, хотя и здесь законодатель учитывает интересы и права еще не рожденного ребенка. В частности, наследственное право признает право зачатого при жизни наследодателя и родившегося после открытия наследства ребенка-наследника (статья 1116 ГК РФ). В этом же контексте можно упомянуть проблемы, связанные с установлением отцовства, охраны репродуктивных прав человека и пр., которые связаны с вопросом возрастных рамок детства.

Что касается вопроса о том, до какого возраста человек признается ребенком, то в основном подразумевается предельная возрастная граница - моложе 18 лет, т. е. до момента наступления полной дееспособности по гражданскому праву. Но это не означает, что термины «ребенок», «дети» не применяются в нормативно-правовых актах к лицам, перешагнувшим этот возрастной рубеж. Так, в семейном праве это понятие широко употребляется для обозначения юридически признаваемой связи между родителями либо лицами, заменяющими их, и детьми вне зависимости от возраста последних. Это вполне закономерно, поскольку дети остаются для своих родителей детьми на протяжении всей жизни. К тому же статья 41 Конвенции о правах ребенка устанавливает, что ее нормы не могут служить преградой для применения к ребенку любых положений, в большей степени способствующих осуществлению его прав.

При ратификации Конвенции о правах ребенка, в частности, еще на стадии обсуждения проекта Конвенции не все были согласны со статьей 1 Конвенции, устанавливающей верхний предел возраста ребенка - 18 лет. Так, представитель Непала выступал за верхнюю границу в 16 лет, Кувейта - за снятие конкретного возрастного предела для ребенка, объясняя трудностями беднейших государств в обеспечении принимаемых обязательств перед ребенком . Однако с этими доводами не согласились, объяснив это тем, что предел в 18 лет был продиктован стремлением как можно долго обеспечивать особую правовую защиту детства. Поэтому это положение и вошло в Конвенцию, а в последующих ее статьях возраст ребенка моложе 18 лет упоминается в качестве препятствия для установления запрета смертной казни и пожизненного заключения (статья 37), а в случае запрета на участие в военных действиях и призыва на военную службу предлагается возрастную планку снизить до 15 лет (статья 38). На этом ограничения заканчиваются, так как, согласно части 1 статьи 2 Конвенции, «государства-участники уважают и обеспечивают все права, предусмотренные настоящей Конвенцией, за каждым ребенком, находящимся в пределах их юрисдикции, без какой-либо дискриминации, независимо от расы, цвета кожи, пола, языка, религии, политических или иных убеждений, национального, этнического или социального происхождения, имущественного положения, состояния здоровья и рождения ребенка, его родителей или иных законных опекунов или каких-либо иных обстоятельств».

Несовершеннолетие - основной юридический признак ребенка и база для ювенальной юстиции.

Итак, несмотря на множественность подходов в разных отраслях права к юридическому понятию ребенка, в качестве основного признака ребенка, как мы видим, в различных правовых актах, как внутригосударственных, так и международных, выступает несовершеннолетие. Важно отметить, что несовершеннолетие представляет собой именно юридическое понятие. В его основе лежат научно обоснованные и подтвержденные практическими наблюдениями представления о возрастных особенностях человека, проходящего процессы физического и психического взросления, а также социализации. В итоге была найдена приемлемая для всех (хотя у представителей тех или иных народов скорость протекания указанных процессов может несколько различаться) примерная возрастная граница, после прохождения которой человек юридически перестает быть ребенком. При этом скорость протекания упомянутых процессов связана не только с особенностями, присущими тому или иному народу, но имеет также индивидуальную специфику. Как справедливо отмечает Э. Б. Мельникова, «личность конкретного человека может не соответствовать заложенному в законе представлению о моменте наступления юридической зрелости» . И все же юридически требуется установить возраст, по достижении которого человек уже не считается ребенком, иначе сохранялась бы правовая неопределенность в отношении того, кого считать ребенком, вследствие чего было бы невозможно обеспечить соблюдение соответствующего правового статуса. В итоге и мировое сообщество в целом (свидетельством чего служит Конвенция о правах ребенка) и многие государства (в том числе и Россия) определили возраст прекращения несовершеннолетия (и, соответственно, наступления совершеннолетия) в 18 лет.

Таким образом, как представляется, понятие ребенка должно включать молодого человека как носителя большинства прав и свобод человека, исключая те, что связаны с полной дееспособностью по гражданскому праву, наступающей с 18-летнего возраста, но дополненные особыми условиями по их обеспечению государством, ратифицировавшим Конвенцию о правах ребенка и/или признающим важность заботы и повышенного внимания к подрастающему поколению своих граждан, а также апатридов и лиц без гражданства. Именно особенности несовершеннолетия как некоего качества, присущего определенному периоду жизни человека, и наличие носителя этого качества - несовершеннолетних - и предопределяют необходимость ювенальной юстиции. Как пишет Г. И. Забрянский, «несовершеннолетние - особая группа населения, по отношению к которой уголовное право должно решать двуединую задачу: определение особенностей и пределов уголовноправовой защиты, особенностей и пределов уголовно-правовой ответственности. При этом важно подчеркнуть следующий принцип: защита должна включать в себя элементы ответственности, а ответственность - элементы защиты» 11 . Вместе с тем важно обратить внимание на то, что ювенальная юстиция не должна и не может замыкаться исключительно на уголовном праве. Несовершеннолетние являются участниками разнообразных общественных отношений при сохранении своей специфики, что, впрочем, находит отражение и в законодательстве. Поэтому ювенальная юстиция опирается на нормы всех отраслей права.

Еще по теме § 1. Понятие ребенка в праве:

1. 3. Конституционные права ребёнка. Система конституционных гарантий прав и свобод ребёнка
2. Наследственно-правовой статус ребенка в РФ: понятие и содержание.
3. Понятие, структура и принципы конституционно-правового механизма обеспечения личной безопасности ребенка
4. Понятие и основания гражданско- и семейно-правовой ответственности законных представителей за нарушение прав и интересов ребенка
5. Понятие и виды представительства прав и интересов ребенка по гражданскому и семейному законодательству РФ
6. Глава 2. Наследственно-правовой статус ребенка в РФ, формы осуществления и классификация наследственных прав ребенка.
7. Глава II. Понятие, виды, основания, пределы, субъекты и объекты представительства прав и интересов ребенка по гражданскому и семейному законодательству РФ
8. Понятие и виды корпораций в национальном и европейском праве
9. §1.Понятие субъекта в хозяйственном праве зарубежных стран.
10. Проявление преемственности в формировании общеотраслевых понятий в трудовом праве

- Авторское право - Адвокатура - Административное право - Административный процесс - Антимонопольно-конкурентное право - Арбитражный (хозяйственный) процесс - Аудит - Банковская система - Банковское право - Бизнес -

Возникающие даже при поверхностном анализе феномена детства трудности и противоречия связаны в первую очередь с тем, что детство - категория историческая. Мы можем говорить только о детстве данного ребенка, живущего в данную эпоху, в данных социальных условиях, хотя есть и общие черты с другими поколениями.
Самой известной концепцией детства является «психогенная теория истории» (психоистория) Л.Демоза. Психоистория, по Л.Демозу, - это независимая отрасль знания, которая не описывает отдельные исторические периоды и факты, а устанавливает общие законы и причины исторического развития, коренящиеся во взаимоотношениях детей и родителей. В соответствии со своими идеями Л.Демоз подразделяет всю историю Детства на шесть периодов, каждому их которых соответствует определенный стиль воспитания и форма взаимоотношений между родителями и детьми.
1. Инфантицидный стиль (с древности до IV в. н.э.) характеризуется массовым детоубийством, а те дети, которые выживали, часто становились жертвами насилия. Символом этого стиля служит образ Медеи.
2. Бросающий стиль (IV - XIII вв.). Как только культура признает наличие у ребенка души, инфантицид снижается, но ребенок остается для родителей объектом проекций, реактивных образований и т.д. Главное средство избавление от них - оставление ребенка, стремление сбыть его с рук. Младенца сбывают кормилице, либо отдают в монастырь или на воспитание в чужую семью, либо держат заброшенным и угнетенным в собственном доме. Символом этого стиля может служить Гризельда, оставившая своих детей ради доказательства любви к мужу.
3. Амбивалентный стиль (XIV - XVII вв.) характеризуется тем, что ребенку уже дозволено войти в эмоциональную жизнь родителей и его начинают окружать вниманием, однако ему еще отказывают в самостоятельном духовном существовании. Типичный педагогический образ этой эпохи - «лепка» характера, как если бы ребенок был сделан из мягкого воска или глины. Если же он сопротивляется, его беспощадно бьют, «выколачивая» своеволие как злое начало.
4. Навязчивый стиль (XVII в.). Ребенка уже не считают опасным существом или простым объектом физического ухода, родители становятся к нему значительно ближе. Однако это сопровождается навязчивым стремлением полностью контролировать не только поведение, но и внутренний мир, мысли и волю ребенка. Это усиливает конфликты отцов и детей.
5. Социализирующий стиль (XIX - середина XX в.) делает целью воспитания не столько завоевание и подчинение ребенка, сколько тренировку его воли, подготовку к будущей самостоятельной жизни. Ребенок мыслится скорее объектом, чем субъектом социализации.
6. Помогающий стиль (с середины XX в.) предполагает, что ребенок лучше родителей знает, что ему нужно на каждой стадии жизни. Поэтому родители стремятся не столько дисциплинировать или «формировать» его личность, сколько помогать индивидуальному развитию. Отсюда - стремление к эмоциональной близости с детьми, понимаю, эмпатии и т. д.
Хотя взятая в целом «психогенная теория истории» весьма односторонняя, она способствовала активизации исследований истории детства.
Отношение к ребенку, детству в историческом контексте, по словам В.В.Абраменковой, претерпело существенные изменения: «путь от ребенка, как раба, которого можно было продать, к ребенку как цели патриархального брака; от ребенка - маленького взрослого - к ребенку как самостоятельной ценной в себе личности».
Интерес к Детству и само понятие детства практически отсутствовало до 18 века. Как писал Аргос: «Это не значит, что детьми вообще пренебрегали и не заботились о них. Понятие детства не следует смешивать с любовью к детям: оно означает осознание специфической природы детства, того, что отличает ребенка от взрослого». Человечество, как и всякий биологический вид, всегда придавало большое значение продолжению рода. Многие религии считают бесплодие самой страшной божественной карой. Деторождение почти всюду оформляется особыми священными ритуалами. Вот как, например, М.Мид (американская исследовательница, детский этнограф) описывает церемонию рождения ребенка на островах Самоа (Папуа - Новая Гвинея): «Дням рождениям не придают значения на Самоа. Но появление на свет ребенка, как таковое, в семье высокого ранга предполагает большой праздник. В течение нескольких месяцев до родов родственники отца приносят в дар будущей матери пищу, в то же время родственницы с материнской стороны хлопочут над преданным новорожденному. Сами роды - отнюдь не интимное дело. Приличия требуют, чтобы роженица не корчилась от боли, не кричала, не возражала против присутствия 20 - 30 людей в доме, которые, если надо, будут сидеть около нее сутками, смеяться, шутить, развлекаться. Если младенец - девочка, то пуповина зарывается под шелковицу, чтобы девочка была хорошей хозяйкой. Если младенец - мальчик, то пуповина бросается в море, чтобы он стал искусным рыбаком или земледельцем. Затем гости расходятся по домам, мать поднимается с постели и приступает к своим обычным делам, а ребенок вообще перестает вызывать большой интерес у кого бы то ни было. День и месяц его рождения забывается».
Что касается инфантицида в первобытном обществе, то большинство исследователей связывают его распространенность, прежде всего, с низким уровнем материального производства. Народы, стоящие на низшей ступени исторического развития, живущие собирательством, физически не могут прокормить большое потомство. Убийство новорожденных младенцев было здесь такой же естественной нормой, как убийство стариков. Кон приводит пример: «У бушменов мать кормит ребенка грудью до 3 - 4 лет, когда можно будет найти подходящую для него пищу... Часто второй или даже несколько детей рождаются, когда мать еще кормит грудью первого. Но молока матери не хватает на всех детей, да и больше одного ребенка она не смогла бы носить на большие расстояния, которые проходит в поисках пищи. Поэтому нередко последнего новорожденного убивают сразу после появления на свет».
Для первобытного общества (да и для последующих - античного и средневекового) характерна была двоякость в отношении к детям. Младенец, одновременно, персонификация невинности и воплощение природного зла. А главное - он как бы недочеловек, существо, лишенное разума. Например, в Уганде женщины и маленькие дети не имеют статуса лиц, воспринимаясь как вещи или как нечто среднее между человеком и вещью. В древней Японии новорожденных признавали полноценными людьми после совершения специальных обрядов. Убийство младенца не считалось тяжким преступлением, считалось «отправить назад», «возвратить» в мир духов. А вот на Филиппинах уже пятимесячный плод считался, в известном смысле, человеком и в случае выкидыша его хоронили с соблюдением всех обрядов. Вместе с тем иметь детей считалось почетным, и все члены общины обычно ласковы и внимательны к детям.
На основе изучения этнографических материалов Д.Б.Эльконин показал, что на самых ранних стадиях развития человеческого общества, когда основным способом добывания пищи было собирательство с применением примитивных орудий, ребенок очень рано приобщался к труду взрослых, практически усваивая способы добывания пищи и употребление примитивных орудий. Иллюстрацией может быть описание встречи с аборигенами пустыни Гибсона (Западная Австралия)
Дугласа Локвуда (1957). Образ жизни этих людей сосредоточен на поиске пищи и воды на уровне каменного века. Женщины племени пинтуби, сильные и выносливые, могли часами идти по пустыне с тяжелым грузом топлива на голове. Детей они рожали лежа на песке, помогая и сочувствуя друг другу. Они не имели представления о гигиене, не знали даже причины деторождения. Д.Локвуд пишет, что девочка 2 - 3 лет во время еды засовывала себе в рот то огромные куски лепешки, то кусочки мяса крошечной гуаны, которую она сама испекла в горячем песке. Ее младшая сводная сестра сидела рядом в грязи и расправлялась с банкой тушенки (из запасов экспедиции), вытаскивая мясо пальчиками. Маленькая девочка, еще не умевшая как следует ходить, устроила для себя отдельный костерчик. Наклонив голову, она раздувала угли, чтобы огонь перекинулся на ветви и согрел ее. Она была без одежды и, наверняка, страдала от холода, и все же не плакала. В лагере было трое маленьких детей, но никто ни разу не слышал их плача.
При таких условиях не было ни необходимости, ни времени для стадии подготовки детей к будущей трудовой деятельности. Как подчеркивал Д.Б.Эльконин, детство возникает тогда, когда ребенка нельзя непосредственно включить в систему общественного производства.
Переход к производящей экономике существенно меняет дело. Дети уже в раннем возрасте могут быть использованы для прополки полей или для присмотра за скотом. Оседлый образ жизни и более надежная пищевая база также объективно способствует выживаемости детей. Отныне инфантицид перестает быть жесткой экономической необходимостью и практикуется не столь широко, в основном по качественным, а не по количественным соображениям.
По воспоминаниям античных и средневековых авторов детство было не из легких в те далекие времена: «Кто не ужаснулся бы при мысли о необходимости повторить свое детство и не предпочел бы лучше умереть?» - восклицает Августин. Отец медицины Гиппократ и родоначальник гинекологии Сорон Эфесский деловито обсуждают вопрос о том, какие именно новорожденные заслуживают того, чтобы их выращивали. Аристотель считает вполне справедливым, что ни одного калеку-ребенка кормить не следует. Цицерон писал, что смерть ребенка нужно переносить «со спокойной душой», а Сенека считал разумным топить слабых и уродливых младенцев. Маленькие дети не вызывают у античных авторов чувства умиления, их, большей частью, просто не замечают. Ребенок рассматривается как низшее существо, он, в буквальном смысле слова, принадлежит родителям как прочая собственность.
Право полновластно распоряжаться жизнью и смертью детей было отобрано у отцов только в конце IV века н.э. Инфантицид стали считать преступлением только при императоре Константине в 318 году, а к человекоубийству он был приравнен лишь в 374 году.
Запрещение детоубийства еще не было также признанием за ребенком права на любовь и, тем более, автономное существование. В Библии содержится около двух тысяч упоминаний о детях. Среди них многочисленные сцены принесения детей в жертву, побивания их камнями, просто избиения; многократно подчеркивается требование любви и послушания детей, но нет ни одного намека на сочувствие к детям и понимание детских переживаний.
В Средние века как только ребенок мог обходиться без постоянной заботы своей матери, няньки или кормилицы, он принадлежит к обществу взрослых. Слово «ребенок» не имело в языке своего современного смысла, который придается ему сейчас. Так, например, в средневековой Германии слово «ребенок» было синонимом понятия «дурак». Детство считалось периодом быстро проходящим и малоценным.
Еще одной характерной особенностью Средневековья было то, что дискриминировали детей и в похоронном обряде. Во Франции юных отпрысков знати хоронили на кладбище (как бедных), лишь в конце 17 века им найдут место в фамильных склепах, рядом с родителями. Многие теологи считали ненужным служить заупокойные мессы по детям, умершим до семейного возраста.
Безразличие по отношению к детству, по мнению Ф.Ариеса, было прямым следствием демографической ситуации того времени, отличавшейся высокой рождаемостью и большой детской смертностью. Знатные люди пышно праздновали рождение детей, но довольно спокойно переживали их потерю. Монтень писал: «Я сам потерял двоих или троих детей, правда, в младенческом возрасте, если и не без некоторого сожаления, но, во всяком случае, без ропота». Это не значит, что детей не любили. Средневековые хроники, жития святых и документы 16 - 17 веков донесли до нас множество трогательных историй о самоотверженных и ласковых матерях и внимательных воспитателях.
Историки много лет спорили, стало ли воспитание детей в Европе в 16 - 17 века более терпимым и либеральным, нежели в Средние века, или, напротив, более строгим, суровым и репрессивным. Как замечает Л. Стоун, в некоторых сферах жизни дети в Средние века и Возрождение пользовались значительно большей автономией, нежели в последующий период. Это касалось режима питания, гигиенической культуры, детской сексуальности, что соответствовало общему «несерьезному» взгляду на ребенка до 7 лет. Некоторые другие стороны детского поведения, напротив, контролировались очень сурово. Строго ограничивалась физическая подвижность младенца. Официально тугое пеленание первых 4 месяцев объяснялось заботой о безопасности малыша, который, как считалось, может искривить свои нежные конечности, оторвать себе уши, выколоть глаза и т.д. Но, вместе с тем, оно избавляло взрослых от многих забот, сковывая активность ребенка, заставляя его дольше спать и позволяя перемещать его как простой пакет. Освободившись от пеленок, мальчики обретали относительную свободу, зато девочки сразу же помещались в жесткие корсеты.
Физические ограничения дополнялись духовным гнетом. В начале Нового времени педагогика, как и средневековая, настойчиво доказывает необходимость подавлять и ломать волю ребенка, видя в детском своеволии источник всех и всяческих пороков. По словам известного пуританского проповедника Д.Робинсона, «дети не должны знать, если это можно скрыть от них, что они имеют собственную волю».
В 17 веке обучение и воспитание детей постоянно сравнивали с дрессировкой лошадей, ловчих птиц и охотничьих собак, причем все это основывалось на принципе подчинения воли. Телесные наказания, жестокие порки широко применялись как в семье, так и в школе, включая университет. В английских университетах публичной порке подвергали 18-летних юношей. Считалось, что другого способа обучения не существует.
Не менее жестко, чем учеба, контролировалась социальная активность ребенка. Дети, даже взрослые, не могли сами выбирать род занятий, не имели решающего, а часто даже совещательного голоса в выборе брачных партнеров.
Вот как описывает взаимоотношения детей и родителей в русской семье 16 - 17 веков Костомаров: «Между родителями и детьми господствовал дух рабства, прикрытый ложною святостью патриархальных отношений. Покорность детей была более рабская, чем детская, и власть родителей над ними переходила в слепой деспотизм без нравственной силы. Чем благочестивее был родитель, тем суровее обращался с детьми, ибо церковные понятия предписывали ему быть как можно строже. Слова почитались недостаточными, как бы убедительны они ни были. Домострой запрещает даже смеяться и играть с ребенком».
Согласно Уложению 1649 года дети не имели права жаловаться на родителей, убийство сына или дочери каралось всего лишь годичным тюремным заключением, когда как детей, посягнувших на жизнь родителей, закон предписывал казнить «безо всякой пощады». Это неравенство было устранено только в 1716 году, причем Петр I собственноручно приписал к слову «дитя» добавление «во младенчестве», ограждая тем самым жизнь новорожденных и грудных детей.
В конце 17 - начале 18 веков нравы постепенно стали смягчаться. Под влиянием нескольких поколений гуманистической пропаганды (Гварино, Э.Роттердамский, Т.Элиот, Я.Коменский и др.) телесные наказания становятся реже, некоторые вовсе от них отказываются. Появляется понятие о человеческом достоинстве ребенка, а позже, о его праве на более или менее самостоятельный выбор жизненного пути.
В каждом обществе и на любом этапе его развития сосуществуют разные стили и методы воспитания, в которых ясно прослеживаются многочисленные сословные, классовые, региональные, семейные и прочие вариации. По словам И.С.Кона: «Все народы по-своему заботятся, любят и выращивают потомство. Но от инстинктивной потребности в продолжении рода до индивидуальной любви к ребенку, благополучие которого становится смыслом и осью собственного существования родителей, - дистанция огромного размера».

-- [ Страница 4 ] --

В первой главе «Теоретико – методологические основы социальной защиты детства» проведено исследование генезиса представлений о феномене детства в европейской и российской научной мысли, выявлены проблемы детства в современной социокультурной ситуации и проведен анализ концепций социальной защиты детства в аспекте гуманистического подхода, позволившие определить проблемные области диссертационного исследования.

Изучение эволюции представлений о детстве в европейской и российской научной мысли показало, что генезис представлений о детстве в России был аналогичным общеевропейской теории и соответствовал характеру каждой эпохи – от полного отсутствия представлений о детстве (вплоть до эпохи Средневековья) через формирование его социальной (XVI – XVIII вв.) (Дж. Локк, Ж.Ж. Руссо, Я.А. Коменский, Н.И.Новиков, А.Н.Радищев и др.), затем биосоциальной (конец XIX – середина XX вв.) (Г. Гегель, З. Фрейд и Э. Эриксон, Э. Кей, Я. Корчак, А. Ферьер, Н.И. Пирогов, К.Д. Ушинский, П.Ф. Лесгафт, К.Н. Вентцель, П.П. Блонский, Л.С. Выготский и др.) и до социально-правовой концепций (вторая половина XX вв. – по настоящее время) (П. Боукауд, Л.А. Ричети, С. Огата, В.А. Варывдин, И.П. Клемантович, А.А. Лиханов, Е.М. Рыбинский и др.). Причем, формирование концепции детства в европейской научной мысли происходило гораздо ранее, что во многом объясняется социально-экономическими условиями. В главе на основе междисциплинарного интегративного анализа рассматриваемой проблематики в рамках смежных областей знания (философии, этнографии, социологии, психологии, педагогики культурологии, права) анализируются и современные подходы к феномену детства (табл.1).

Таблица 1

Понятие детства и производных от него понятий в различных отраслях знания

Анализ современных исследований позволил выявить многогранность феномена «детства» – философского, психологического, социологического, культурологического, педагогического. В различных отраслях знания понятие детства трактуется по-разному, что порождает трудности при комплексном исследовании проблем детей с позиций их социальной защиты. Предметом изучения являются не дети, а определенные стороны их жизнедеятельности, тем самым разрозненность информации не позволяет воссоздать целостную картину феномена детства. Детство рассматривается как целостное специфическое социальное явление, находящееся во взаимосвязи со многими другими явлениями социального мира. С учетом специфики исследования, опираясь на проведенный подробный анализ феномена детства в рамках различных областей знания, был определен единый подход в трактовке понятия детства.

Под детством мы понимаем пространственно-временной феномен (от рождения до 18 лет), период формирования и развития важнейших функций организма ребенка, его социализации, становления как личности (происходит активное усвоение знаний, навыков, умений, ценностей, социального опыта), а поэтому нуждающийся в особой заботе и помощи государства. Феномен детства понимается нами как целостное, интегративное социокультурное явление, отношение к которому определяет адекватная социальная политика государства и ее практическая реализация на всех уровнях; это отношение социальных институтов (семьи, образования и т.д.) к детям через создание необходимых условий для индивидуального личностного развития, защиты прав каждого ребенка. Детство в нашем исследовании представлено как основная ценность человеческой жизни, требующая к себе особого подхода, заботы и защиты. В связи с этим считаем целесообразным понятие детства рассматривать в пяти аспектах.

Первый аспект связан с рассмотрением детства без каких-либо ограничений применительно ко всем детям страны (Семейный кодекс РФ). Каждому ребенку принадлежат общепризнанные права на жизнь и воспитание в семье, на защиту, выражать свое мнение, право на имя, отчество, фамилию, ряд имущественных и других прав, которые необходимо защищать. Второй аспект связан с возрастными этапами развития: младенчество (до 1 года), дошкольное детство (1 – 6–7 лет), младший школьный возраст (6–7 – 10 лет), средний школьный возраст (11–15 лет), старший школьный возраст (16–18 лет). Третий аспект определяет приоритетность оказания помощи детям, находящимся в трудной жизненной ситуации (дети-сироты, дети с ограниченными возможностями, дети-жертвы насилия, дети семей вынужденных мигрантов, дети из малообеспеченных, асоциальных семей, социально дезадаптированные и другие категории детей). Четвертый аспект – это те социальные условия, в которых протекает процесс социализации ребенка: уровень материального благосостояния общества и семьи, в частности, медицинского обслуживания, образования; принадлежность ребенка к тем или иным социальным группам, конфессиям. Пятый аспект касается детей, выдвигающихся из общего ряда (например, одаренные дети). Государство должно быть заинтересовано в поддержании, стимулировании развития одаренности, детских талантов с целью формирования прогрессивного общества. Очевидно, что с этих позиций должны решаться проблемы социальной защиты детства в контексте гуманистической парадигмы образования.

Изучение проблем детей в современной социокультурной ситуации позволило нам выделить основные тенденции положения детей в России и ее регионах: резко обозначилось противоречие между миром взрослых и миром детства, возросло непонимание и отчуждение взрослых по отношению к миру детства; демографическая ситуация в настоящее время характеризуется дальнейшим сокращением числа детей, что обусловлено низким уровнем рождаемости, связанным, главным образом, с социально-экономической ситуацией в стране; низкие основные качественные показатели жизнеобеспечения детей: расширение масштабов бедности российских семей с детьми, ухудшение здоровья детей и подростков, рост числа социально обусловленных и социально значимых заболеваний среди детей (наркоманией, ВИЧ-инфекцией, а также инвалидизации детского населения); снижение охвата детского населения учреждениями дополнительного образования в связи с их частичной коммерциализацией; особо трудное положение детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, детей-инвалидов, детей семей вынужденных мигрантов и др.; высок уровень социальной патологии в детской среде (рост детской преступности, безнадзорности и беспризорности, широкое распространение детского труда, в т.ч. вовлечение детей в проституцию, противоправные виды деятельности); большие масштабы приобретает проблема насилия и жестокого обращения с детьми. В процессе исследования выявлены и осмыслены в контексте гуманистических и социокультурных идей проблемы детства в современной социокультурной ситуации (отсутствие адекватной государственной политики по вопросам детства, снижение нравственных критериев и ответственности по отношению к ребенку и детству, несформированность системы целей и ценностей современного российского общества, отсутствие компетентных специалистов, в полной мере владеющих технологиями социальной защиты детей и др.), решение которых выступает основным ориентиром при разработке концептуальных основ региональной модели социальной защиты детства в контексте гуманистической парадигмы образования.

В работе рассмотрены различные концепции социальной защиты детства в аспекте гуманистического подхода: философские (Аристотель, Т. Кампанелла, Ф. Бэкон, М. Монтень, Т. Мор, М.И. Несмеянова, Т.В. Карсавская, О.Н. Крутова, Б.Д. Муранов, Н.В. Савенко, Н.А. Мачинская, Т.Д. Попкова и др.), психологические (Л.С. Выготский, Э.М. Александровская, И.В. Дубровина, В.И. Кожарская, М.И. Лисина, В.С. Мухина), социологические (Л.В. Касава, Л.Л. Мехришвили, А.П. Платонова, Е.М. Рыбинский), политологические (Г.В. Замычкина, В.Ю. Краснова), правовые (В.В. Кулапов, О.В. Соколова). Особое значение уделено формированию гуманистических концепций защиты детства в рамках педагогической парадигмы, истоки которой мы находим в работах выдающихся отечественных педагогов прошлого: Н.И. Новикова, Н.А. Добролюбова, Л.Н. Толстого, К.Н. Вентцеля, Н.И. Пирогова, К.Д. Ушинского, С.Т. Шацкого, Н.К. Крупской, А.С. Макаренко, В.А. Сухомлинского и др., основанных на прогрессивных философских идеях человеческой свободы, смыслотворчества, и заложивших своего рода фундамент развития гуманистически ориентированной отечественной педагогической мысли. Современная гуманистическая концепция образования базируется на идее саморазвития, самореализации субъекта и призвана обеспечить становление индивидуальности ребенка. Исходя из этого нами осуществлен анализ сложившихся сегодня в педагогической науке концептуальных подходов к исследованию проблемы педагогической поддержки и защиты детства: социально-педагогический подход (В.Г. Бочарова, А.В. Иванов, О.С. Газман, Т.В. Лодкина, Р.А. Литвак, П.А. Шептенко, Г.А. Воронина, Л.Я. Олиференко и др.), личностно-ориентированный подход (Е.В. Бондаревская, А.Г. Бермус, О.В. Гукаленко, П.П. Пивненко, В.Я. Михайлов, Н.Н. Михайлова, С.И. Юсфин, И.С. Якиманская и др.), реабилитационный подход (Е.А. Горшкова, Р.В. Овчарова, М.Г. Хоменко, Л.М. Шипицына, Н.В. Вострокнутов, И.Н. Денисова, А.А. Романов и др.), психолого-педагогическая помощь (Э.М. Александровская, Н.И. Кокуркина, Н.В. Куренкова, А.С. Ткаченко и др.). Оценивая вышеуказанные подходы к проблеме социальной защиты детства, мы заключили, что при всем многообразии мнения остается общей ее направленность на благополучие мира детства, предоставление каждому ребенку защищенного пространства, интеграция образовательных сил в решении проблем подрастающего поколения. В целом, предметом социальной защиты детства является целенаправленный процесс взаимодействия общественных институтов и ребенка по оказанию ему помощи и поддержки с целью удовлетворения его потребностей и интересов. Анализ концептуальных подходов к рассматриваемой проблеме позволил определить собственную позицию к проблеме социальной защиты детства в контексте гуманистической парадигмы образования. Под социальной защитой детства следует понимать осуществляемые обществом и его официальными структурами организационные, правовые, финансово-экономические, медицинские, социально-психолого-педагогические мероприятия по обеспечению гарантированных условий жизни, поддержания жизнеобеспечения и гармоничного развития ребенка. Педагогические аспекты социальной защиты заключаются в обеспечении социальной защищенности мира детства, удовлетворении потребностей и интересов каждого ребенка, содействии его социализации и оптимальной жизнедеятельности средствами образования. Главнейшей методологией социальной защиты детства является гуманистическая обусловленность образования, направленная на создание условий для полноценного личностного развития, базирующаяся на ценностно-смысловом единстве действий педагога и ребенка, ориентиром которого является ребенок как наивысшая ценность и субъект собственного саморазвития.

Вторая глава «Зарубежный опыт социальной защиты детства» раскрывает современные международные тенденции социальной защиты детства, содержит краткий обзор социальной защиты детства в европейских государствах, США, странах Латинской Америки и государствах СНГ в современных условиях.